Отправлено: 30.07.09 23:28. Заголовок: Отчеты мастеров

Отчеты мастеров дело долгое, но мы потихоньку пишем. Это первая часть моего отчета. Вопросы тоже можно задавать сюда.

Мы понравились этим местам и запомнились даже,
И на тропах в высокой траве отпечатались наши следы.
Оглянись – пять фигурок увидишь на крохотном пляже,
Это призраки наши соткались из пенья воды…
Скади

На игре сознание мастера существует в двух самостоятельных ипостасях – мастер, как организатор, и мастер, находящийся в игре. Описать только одну, ни словом не упомянув о второй, было бы не правильно еще и потому, что время от времени реальности пересекались. В тексте это будет видно…

Очень много напряженной работы последние два месяца. Очень много недосыпа последний месяц. Очень много внезапных бытовых проблем в последние две недели.
(Слетевший на работе комп, свалившийся с температурой под 40 муж, первый день отпуска – понедельник – полностью проведенный на работе – это далеко не весь список.) Очень старательный мониторинг собственных эмоций и возведение бастионов в психике, которые неизбежно пригодятся в деле. Бесконечные переписка – звонки – визиты – ночные совещания – тяжелые решения. Таковы будни мастера.

Не очень-то весело разрываться между работой над игрой и организационными вопросами, но выбора нет. Впрочем, небеса смотрят одобрительно, а Мыш с Сетсуной вкалывают, как проклятые. Не только они одни, конечно. Составляет и раздобывает свой список необходимого дворец (а в списке 85 пунктов, один из которых, как мне с улыбкой сообщили, звучит как «антураж»), главы клана вампиров всей семьей спешно доделывают витражи, пошивочные цеха в Москве, Питере и Тамбове работают день и ночь. По уши занят много кто. Но ничего нельзя поделать с тем, что немалая часть игроков привыкла откладывать подготовку к ролям на последние две недели до игры. Сейчас бы надо наводить на законченный проект лакировку, а вместо этого сидишь где-то высоко на стропилах и невозмутимо - методично пытаешься приделать сооружению крышу. И срывающиеся в последний момент заявки. Я считала сколько, но после двадцатой бросила…

Файл с забитыми в сертификаты магическими способностями и артефактами для персонажей потерся за день до игры. Восстановили – что успели. Но хотя бы аусвайсы можно будет выдать сразу в готовом виде, чипы и деньги тоже готовы – уже хлеб…

Питер добрался до Москвы. Сетсуна вроде местами живая. Картридж, застежки на сюрко его величества, мотание по городу, скомканные сборы. Будем надеяться, нас не приняли за сумасшедших – мы всего лишь замотаны и напряжены. Какие все-таки ребята молодцы, что добрались. И что джентльмены в тему нажарили котлет и помогли с вещами. Такие вещи вспоминаешь потом – и губы вздрагивают.

Посадка в поезд «игрового» вагона воспринимается с судорожным облегчением. Чтобы дальше не случилось – поздно пить боржоми, почки уже отвалились. Кто не поехал, тот не поехал, что забыли, то забыли. Там на месте разберемся, кто куды и что к чему.

Самолет бывшего предстоятеля церкви Левой руки опоздал. В результате Сэно не успел на поезд с нами. Догоняет. Предстоит решать, как закинуть его на полигон. В вагоне, как и в прошлом году, идут знакомства – общение - притирка характеров. Не всегда идеально, но в принципе ситуация под контролем.

На выгрузке из вагона дальше по маршруту чуть было не уехал охотник-вампир. Выяснив это, все почему-то зачарованно застыли. Пулей влетаю в вагон, помогаю ему выбраться. Вещей в поезде вроде не забыли.
До вокзала добирается Мышь. Ее мама не сможет поехать, значит, малыш-Мышонок будет на полигоне у нее и Алины на руках. Господи, как они смогут играть? Абсолютно неясно. Сделать ничего нельзя. Повторяю любимую мантру про пчел.

Поместья, кажется, не будет совсем. Ни одного человека. Попытки связаться ничего не дают. В топку летит стопка сюжетов и приключений с ним связанных. Внутри холодно. Улыбаемся и машем.

Ждем автобусы. Один из них сломался и битых два часа проходит, прежде чем шоферам удается его починить. Снова ничего не могу сделать с происходящим – стандартный кошмар из жизни мастера. Зато в результате нас нагоняет Сэно. Едем. Может, игроки и сумеют вспомнить, о чем мы разговаривали по дороге. У меня четкий провал в памяти – помню, что работала-шутила-спорила, но с какими вопросами разбиралась – покрыто мраком неизвестности.

Попутно выясняется, что еда на полигон забрасывается тем же автобусом, на котором будет происходить окончательная заброска игроков. Для экономии времени решаем сначала всех накормить в столовой, потом забросить на полигон. Решение оказывается грамотным с точки зрения экономии времени и неудачным финансово, но этого можно было ожидать. Все штатно. Прорвемся. Опоздали по сравнению с планами всего-то на полтора часа, плюс все уже поели.

Строяк – штука тонкая. Его величество, его высочество и королевский духовник вкалывают на полигоне с понедельника. Дворец будет несмотря ни на что, но в этом я и так не сомневалась. Сложнее с остальным. Мыш, Волхв, Хоббит и Гудрон на полигоне, кажется со вторника. Слишком мало людей для такого количества работы. И, мне уже сказали, что в понедельник шел безумный ливень. Остается надеяться. До момента прибытия на полигон ничего другого в принципе не остается.

Приехали. По спине легкий холодок – сейчас начнется…

Расстановка команд. Мыш и Мэриол на полигоне были. Я нет. Так что квест забавен. Ардэнн решил, что предполагаемое место стоянки слишком бугристое. Да бога ради, я что садист? Всего лишь ёжик. Ну встанут они на 50 метров в стороне, кому от этого хуже? От всех остальных Ардэнн не слишком близко, но может оно и к лучшему. Меньше будет соблазнов мотаться без причины туда-сюда, ведь все-таки «запретная зона». Вообще, от изначально предполагавшейся на игре расстановки команд мало что осталось еще при первом знакомстве с полигоном. Да еще дождь сделал невозможным использование западной кромки леса так, как собирались. У нескольких пар проблема – палатка одна на двоих, а играют в разных локациях. М-да, монастырь и вампиры, например, в одном флаконе точно не живут… Хотя у нас с Мэриолом тоже одна палатка на двоих. И мне на постоялый двор, а Мэриолу к вампирам. Ладно, там увидим, как быть. Пока что все вроде успешно обживаются.

Парад с 18.00 перенесли на 20.00. Что ж, я и не думала, что с автобусным опозданием выйдет иначе. Стемнеть еще не должно. Игроки потихоньку начинают собираться. Так, а это что за бред. Откуда местные? В таком количестве? Мыш же вроде обо всем договорился? Журналисткам ответить между делом, с главой района поздороваться прилюдно, местных мальчиков загнать к остальным зрителям, чтоб не мешались. Ситуацию надо держать. Лечь костьми, но не допустить последствий а-ля «Последний союз». Только бы никто из наших не сорвался… Но вот команды расположились на поле.

Знаете, это, наверное, был момент истины. Когда точно знаешь, что позади чужаки, но повернуться к ним спиной не сложно. Потому что перед тобой свои. Только свои, ни одного чужого. И испытываешь мстительно-упоительную радость художника, точно знающего, на какой стороне красота и творение, чувства и вызов, сила и жизнь. И в глазах скачут веселые искры при мысли, что сидит среди присутствующих один единственный человек – король Галады. И внезапно веришь, что вопреки любым неожиданностям все будет хорошо. Остается две вещи – легкая и трудная. Легкая – провести собственно сам парад. Трудная – сказать вслух об Эване и Дане. Смерть – не аргумент, чтобы упоминать слово «любовь» в прошедшем времени. Мы их любим. Значит они здесь…
Парад окончен. Игра начата. Работа продолжается.

 Отправлено: 31.07.09 12:31. Заголовок: Спасибо тебе, Хэлл. ..

Спасибо тебе, Хэлл. И Мэриолу тоже спасибо. За все. Простите нас - мы были не самыми простыми в общении и не самыми обязательными игроками. Мы кое-где делали меньше, чем могли. Спасибо вам за сказку, Ежи. За чудо.

Московская часть команды замка Плеви - предстоятель Моран (Пуховин), воспитанница Рэна Эри (Таня), королевский управляющий Анжи Лайран (zombie).

 Отправлено: 31.07.09 21:57. Заголовок: Второй кусочек отчета (в роли). Не хронологически, ну уж как вышло.

Ранис топталась у ворот дворца, стараясь не привлекать внимания. Время было достаточно поздним, чтобы не валять дурака и отправиться на постоялый двор, в тепло и уют «Рыжего лиса». К тому же прием уже начался. И одета она, как положено торговке, а не менестрелю. И гитары, разумеется, нет. И… и… и… «Если бы не вежливое приглашение принца, ясное, как самый настоящий приказ, только бы меня здесь и видели! Ладно, жду еще пять минут, подхожу к страже, она меня, разумеется, не пропускает и тогда - домой с чистой совестью».

Еще секунду назад Ранис готова была поклясться, что поблизости никого нет. Она просто не заметила, как и откуда в сумерках появился этот высокий сгорбленный силуэт. Тяжелый темный плащ скрывал лицо и фигуру от макушки до пят, деревянный посох в руках был самым обычным – такие часто носят паломники. Старик? Странник? Друид?

Для попытки самообмана у нее была ровно секунда. «Вампир. Рейнджер. Пытается попасть во дворец. О чем-то говорит со стражей. Его не пустят, он понятия не имеет, что ему следовало явиться с открытым лицом и нарядно одетым, выдав себя за дворянина. Шума поднимать не станет. Сейчас закончит разговор, развернется и …заметит меня. Высокое Небо, что угодно – только не это!»

Ранис резко выступила из полутени на свет и двинулась в ворота.
- Куда вы? – вежливо спросил молодой гвардеец.
- На прием, - самоуверенности в голосе гостьи хватило бы на пятерых.
- Но он уже начался, Двери тронного зала закрыты, - юноша явно намеревался бдительно исполнять свой долг.
- Я здесь по приглашению Его Высочества. Он прослушал меня и пригласил сюда. Лично. – Ранис намеренно сделала многозначительное ударение на последнем слове.
«Удалось ли экспромтом обмануть изощренный нюх рейнджера? Стражник, похоже, озадачен. А, пусть думает, что хочет, лишь бы не оставаться снаружи!»

- Пропустить! – знакомый резкий голос. Шериф Комьена. Рядом дворцовая экономка. Лица известные всей столице. И ни малейшего сомнения в глазах. «Похоже, принц их предупредил. Во что это я вляпалась?»

Но тяжелая дверь намертво отгородила привратный зал от дворцовой площади, и Ранис почувствовала, что снова может дышать. Кто-то сказал: «Идемте!» Лазурные стены, словно зеркала, закружили ее в бесчисленных переходах, но шла по ним уже не та женщина, что последние три года тихо жила на постоялом дворе в столице. Зная собственную суть, можно играть практически любую роль. Но лишь до предела положенного судьбой и не боле…

Прием был в самом разгаре. Кто-то неведомый распорядился осветить тронный зал неярко. При столь пестрой публике, буквально затопившей его, это было разумно. Гости могли не слишком смущаться, что неминуемо случилось бы, сверкай зала огнями. Ранис ошеломленно осматривалась, взгляд выхватывал из многоликой толпы, то принцессу Сильвьен, то знакомую рабыню с постоялого двора, то целую группу мрачных священников у стены, то гвардейцев у парадного стола, перегородившего проход к дверям. Вдали у трона несколько фигур застыли темными статуями, излучающими уверенность и силу. Короля было не разглядеть в полумраке ясно. Только фиолетовые одежды, да блеск короны позволяли понять, что Его Величество здесь. Ранис наивно полагала, что принц находится рядом с отцом, пока не столкнулась с Его Высочеством нос к носу прямо посреди людского моря.

Он узнал ее. Поприветствовал и, кажется, обрадовался. Неужели все дело только в том, что Его Высочество ревностно взялся за исполнение королевского указа об окончании траура? У Ранис отлегло от сердца, но радовалась она преждевременно. Принц Синэ немедленно препоручил ее заботам придворного шута, а тот – вручил великолепную гитару. Она машинально перебирала струны, пытаясь прийти в себя, и дождалась… «Сейчас госпожа Ранис покажет нам свое искусство».

Почему так тихо? Что я делаю посередине зала?
И далекое воспоминание – вспышка – хрипловатый голос деда: «Когда оказываешься в водовороте Судьбы – надо нырять». Надо.

На язык сама попросилась песенка о встрече человека с фэйери. Что ж в вечер заключения Договора это, пожалуй, позволительно. Да и нет в ее словах ничего крамольного. Сердце, правда, колотится, как сумасшедшее, до темноты в глазах. Но это с непривычки. Негромко у костра вечером – да. И в полный голос днем в степи – бывало. А вот во дворце петь - как-то не доводилось.

«Приглашенный менестрель в присутствии Государя должен спеть трижды» - всплывает в голове не просто старая – очень старая выучка. Надо продолжать. Пальцы сами выводят по струнам вязь перебора. Именно что сами. Нет! Это нельзя петь! Невозможно!
Но не петь тоже невозможно. С губ само рвется:

«…И все же, через триста тысяч дней,
Я об одном наверно пожалею,
Когда земля зимою заболеет,
Ты ни на миг не вспомнишь обо мне».

Открыть глаза, ожидая чего угодно – не все ли равно чего?...

Ранис знала о долгоживущих едва ли не больше всех присутствующих в зале вместе взятых.
Но никто никогда не объяснял ей, что койрэн может потеряться в сиянии глаз человека.
«Я благодарю вас». Король стоял рядом, и от его улыбки что-то менялось. Окончательно и бесповоротно.